Терентий Иванович Катушкин

Нищий сидит в придорожной пыли,
Жаждой, болезнью томим.
Богом забытый и предан людьми.
Смерть уж витает над ним.

Руки и ноги оставил в бою.
Культи в лохмотьях гниют.
Жалкий калека не нужен в строю.
«Славу!» ему не споют.

Кровь проливал по приказу царя.
Трусом не сдался он в плен.
Душу свою погубил он зазря.
Что ж получает взамен?

Был он героем в кровавой войне;
Долг заплатил свой сполна.
Стал вдруг не нужен своей стороне;
Пропил давно ордена.

Кто ж, этот изверг, что предал тебя?
Кто дал приказ убивать?
Славу и почесть героям суля,
Бросил в пыли умирать?

Нехристь проклятый сидит во дворце,
Глупостью втянут в войну.
Жадность и шкурный расчёт в подлеце.
Предал народ и страну.

Сколько ещё нам терпеть эту тварь?
Ирод, пощады не жди!
Сгинь в преисподнюю, мерзостный царь!
Чёрт, сатана, уходи!

1914 год

На званом праздничном обеде
Собрался весь дворянский цвет.
Попы, помещики-соседи,
Чинуши, дамы — вышли в свет.

Сидят, от сытости рыгают,
Едой наполнив свой живот.
Печалей, горестей не знают,
Балы, приёмы — нет забот.

Туда и наш барчук явился —
Богатый, знатный господин.
В карете пышной притащился —
Надутый, важный, как павлин.

Напудрил нос, парик напялил,
Шелками тушу обрядил.
Как франт, духами шею залил,
Пенсне и орден нацепил.

Напрасно, дурень, ты приехал!
Готовим для гостей сюрприз:
Хозяин бланманже желает,
Исполним мы его каприз!

Рецепт надёжный и старинный,
У повара на случай есть, —
Имеет он эффект слабинный:
Три дня потом с горшка не слезть!

Три дня веселья и свободы,
Покоя, радости в селе!
А вы, обидчики народа,
Сидите по уши в дерьме!

1862 год

Придумал наш барчук забаву:
В болоте уток пострелять..
Охоты дух ему по нраву, —
С ружьём по лесу щеголять.

Бездельников-друзей богатых
С собой на промысел собрал.
Толпу помещиков пузатых
Барчук в компанию позвал.

Поляну щедрую накрыли, —
Закуски, сладости, вино.
Зачем пришли — вмиг позабыли, —
Давай искать в бутылках дно!

До ночи пузо набивали;
Жирдяи и слона умнут.
Пока всю водку выпивали
Забыли, как кого зовут.

Жестоко все переругались, —
Друг друга стали колотить.
За ружья спьяну похватались, —
Давай по головам палить!

Финал охоты предсказуем:
Всю живность распугали в раз.
Итог кровавый неминуем, —
Прострелен череп, выбит глаз.

Так вам и надо, кровопийцы!
Друг друга съешьте поскорей!
Исчезните, людей убийцы!
Мир станет чище и светлей!

1863 год

Меня сомнения терзают —
Все божьи твари смысл несут?
Зачем паны жизнь проживают?
Зачем ногами землю мнут?

Вот, наш барчук — упырь проклятый,
С утра напился, чуть живой.
Нагайкой машет, чёрт пузатый,
Народ калечит, демон злой.

А как проспится — зарыдает,
Не может он ни пить, ни есть.
С похмелья животом страдает,
С горшка не может барин слезть.

Вся жизнь его — лишь жрать и гадить,
Негодный трутень, паразит!
Он жизнь свою сумел растратить
На рюмку водки и бисквит!

Вот, бабочка — цвет опыляет;
Пчела в трудах — готовит мёд;
Вошь — мыться в баню отправляет;
Моль — старый хлам в шкафу грызёт.

Скажи, барчук, чем ты полезен?
Зачем явился ты на свет?
Ответь, паскуда, будь любезен,
Зачем живешь ты столько лет?

Ответ, конечно, очевиден:
Тебе нет места средь людей!
Исчезни! Сгинь, поганый слизень!
Гори в аду среди чертей!

1847 год

В избушке ветхой я родился,
Женился и детей крестил.
Как вол, упорно я трудился,
Но на хоромы не скопил.

Проходит жизнь моя в лишеньях, —
Семью не в силах прокормить!
Душа терзается в сомненьях:
За что, скажи, так должен жить?

Проклятый барин всё жиреет,
Бездельем маясь во дворцах.
От пьянства, похоти звереет,
Богатство копит он в ларцах.

В каретах пышных разъезжает,
На бал торопится кутить.
Как блядь, наряды он меняет.
За что, скажи так может жить?

Быть может, барин Богу ближе?
Быть может, праведней живёт?
Все блага получил он свыше
И рай небесный обретёт?

Да нет, всё это ложь большая!
Обманом всё барчук нажил!
Рабов до нитки обирая,
Свои богатства сгоношил!

Так погогоди ж, кабан поганый,
Тебя на вертел наколю!
Устрою праздник долгожданный, —
Богатства людям разделю!

1844 год